Мы застали оленевода Игоря Колесова «на связи» почти чудом. Он стал лауреатом премии «Человек труда-2024» и по этому случаю ездил в столицу республики, а потом заезжал в Иенгру – центральный посёлок для оленеводов южной Якутии. Дальше его путь лежал в тайгу, где связь не ловит, зато пасутся стада. За свою жизнь он бывал и в столицах, и за границей. Но выбрал кочевье.
Пока жив олень – жив эвенк
Брезентовая палатка – дом родной для кочевника. Здесь нет ни телевизора, ни стиральной машинки или, скажем, холодильника. Ничего из примет привычного современного быта. Есть только печка-буржуйка, которая зимой работает круглосуточно, дрова возле неё, свёрнутая в рулон постель да вешалка для обуви и одежды. Всё очень просто и функционально. Так эвенк живёт всю жизнь, главное его богатство – это олени и просторы северной тайги.
«Холодильник, допустим, нам вовсе ни к чему, – смеётся Игорь Колесов. – У нас хоть и южная Якутия, а зима длинная. Так что с октября по май никакой необходимости в нём нет. Телевизор в тайге работать тоже не будет. Стиральная машинка или плитка для готовки еды – это, конечно, хорошо… Но всё электричество у нас – или свечи, или солнечные панели. Так что стираем сами, в тазах. А еду варим на костре или на печке, в холода она работает круглосуточно. Что касается чума, то его больше не ставим – с палаткой на самом деле проще».
Такую жизнь, вдали от мегаполисов, да и вообще от крупных посёлков, Игорь Колесов выбрал сам. Осознанно.
«Я вырос в Иенгре, – говорит он. – Там и дома, и школа, и больница, и сотовая связь есть. Отец у меня работал зоотехником, мама – медсестрой. То есть выбор, конечно, был. Но каждое лето и вообще каждые каникулы меня отправляли на стойбище, к деду с бабушкой. Они кочевали со стадами оленей. И я буквально влюбился в этих красавцев».
Окончив школу, Игорь Колесов поступил в Якутскую сельхозакадемию, на «экономику предприятия». Теперь говорит – учёба в вузе, как минимум, научила его получать информацию и свободно общаться, да и вообще – финансовые знания сегодня необходимы даже кочевнику. Время такое. В стаде у него около 500 голов оленей.
«Раньше стада кочевали далеко от Иенгры, – говорит он с ощутимой ностальгией. – Для животных это лучше, корма больше. Но тогда летали вертолёты. А сейчас Ми-8 в тайге мало. Надо пасти стадо поближе к селу – мало ли что случится, вдруг кто заболеет или ещё чего?»
Позвонить? «Простая» связь, 2G, кое-где всё же ловит. Но тут, как говорится, надо места знать. Есть в тайге такие приметные взгорки, на которые если залезть, то и переговорить можно.
«Не, смартфоны и ноутбуки у нас есть, вещи полезные, – рассказывает он. – Мы их от солнечных батарей подзаряжаем. Связи, правда, нет. Но зато можно фотографировать. Или кино смотреть. В деревне когда бываем, закачиваем фильмы и книги.
А вообще существует старая добрая рация».
Олень надёжнее квадроцикла
В случае этого «ещё чего» они, а на стойбище работают четыре человека, седлают оленей и гонят в посёлок за помощью. Многие обзаводятся с этой целью снегоходами или квадроциклами, но Игорь, опытный «отшельник», этого не одобряет.
«Олени – безотказный транспорт, – объясняет он. – И они всегда под рукой. И пропитание добудут, им много не надо. А снегоход что? Вот сломается он в сотне километров от посёлка, и что? Кто тогда поможет? А бензин?! Большие запасы нужны, для наших расстояний особенно. А вот олени»...
Про своих подопечных Игорь готов говорить часами. Объяснять, что таёжные олени эвенков очень отличаются от тех, что обитают в тундре. Те, что живут в лесу, – «повыше и поуже», им нужно пробираться через сугробы и заросли. А те, что на просторе, – наоборот, «поприземистей и пошире» – им так корм добывать легче.
А ещё Игорь переживает за то, как сохранять традиции.
«Бывал я на соревнованиях оленеводов в Норвегии, – говорит. – Смотрел, как живут саамы, они нас принимали. Так там никто в палатках далеко от цивилизации не кочует. Все ездят на снегоходах, кругом спутниковая связь, комфорт. Это хорошо, конечно. Но беда в том, что в результате саамы совсем не знают родной язык и традиции. Они постепенно теряют самобытность. Нам этого нельзя допустить».
Для кочевых эвенков это тоже боль – молодые люди, уехав в город, не хотят возвращаться в стойбища. Особенно девушки. Уж очень непростые условия быта и много физического труда. Хотя сам Игорь Колесов, которому немного за тридцать, говорит – это они зря! Он сам ни на что не готов променять родную тайгу, оленей и чувство свободы, которое ты испытываешь только здесь, у себя дома.