Автор этих фронтовых писем – якутский солдат Николай Егоров. В действующую армию учителя из села Хаптагай в Мегино-Кангаласском районе республики призвали в 1942 году. Дома его ждала большая семья, а впереди – военные дороги, которыми он прошёл от Сталинграда до Вены. Он был рядовым, потом командовал отделением, взводом. И писал письма домой – обходя цензуру, сразу на двух языках. То, что хотел скрыть от проверки – на якутском. То, что был готов показать всем – на русском. В итоге вышло, что в память потомкам осталась живая правда о быте на войне. Подробности в yakutia.aif.ru.
Правда о солдатской жизни
Почему в якутском селе и узнавали, что только что освобождённой деревне живут хорошо, копают землю под посадки – это по-русски. Лошадей нет, пашут на себе, семена плохие, есть нечего и мужиков в селе нет – это то, что миновало цензуру. Эти свидетельства из военного времени – особенно ценны.
Николай Егоров участвовал в битве за Сталинград, в освобождении Украины, Молдавии, Болгарии, Румынии, Чехословакии, Польши, Венгрии. А окончание войны встретил в Австрии.
Солдату повезло – он вернулся домой живым, с орденом Красной Звезды, 5 боевыми медалями и 13 Благодарственными письмами от Верховного Главнокомандующего. После войны Николай Егоров снова стал учить детей. Он - кавалер орденов Ленина, Трудового Красного Знамени, заслуженный учитель Якутской АССР, РСФСР, отличник народного просвещения ЯАССР, РСФСР. Прожил долгую жизнь, издал много детских учебников на якутском, умер в 1982 году.
Родные сохранили его письма на двух языках и передали их в Якутский государственный музей. А там озвучили эти молчаливые свидетельства истории – и каждый желающий может услышать голос солдата.
13 сентября 1942 год, Сталинград
Находимся в деревне Луговая Пролетка. От нас близко г. Сталинград. Беспрерывно слышим канонаду. На пути несколько раз бомбили нас, ночами выслеживали самолеты, но мы благополучно достигли места назначения. Сейчас доучиваемся. Живем у самой р. Волги, в землянке.
По дороге что мы только не ели. Иногда отваренными зернами, иногда капустными листьями, иногда одними помидорами питались. Это в марше. Сейчас на учениях кормежка средняя (соли, сахара нет, масла тем более). Через неделю будем на фронте.
Донские степи. 11 января 1943 года
Мы через каждые 5-6 дней передвигаемся. Нет такого случая, чтобы мы пожили на одном месте дней 15-20. Каждый раз при этом нужно строить себе блиндаж (это как погреб). А в степи земля твердая как камень. Поэтому не успеешь отрыть и обустроиться – опять надо переезжать. Это потому, что мы тесним врага.
Мы были сперва на Сталинградском фронте, а потом передали нас в Донской фронт. Наша часть воюет без отдыха, дерется неплохо, хотя значительно и потрепалась (много раненых, погибших). Нашими бойцами взято много пленных фрицев, трофеи богатые и штабные материалы. И вот теперь в донских степях части Красной Армии полностью окружили немцев. Они (большая группировка) в кольце уже дней как 15.
По рассказам пленных солдат и офицеров у них все на исходе – и продукты и боеприпасы. Солдаты-немцы получают в день по 200 гр. хлебу, а не немцы – болгары, румыны по 100-150 гр. Солдаты в летнем обмундировании. Из-за отсутствия бензина колоссальное количество машин стоит. Окруженные фрицы получают кое-чего на транспортных самолетах. Они летают по ночам по 20-30 и больше штук. Их наши зенитчики порядочно сбивают. Три самолета по ошибке (один сознательно) сели на нашей территории. Там оказались полушубки, шапки, консервированное пшено, горох, сахар.
Когда мы передвигались – проезжали деревни, оставленные фрицами. Видели там – в одной деревне около 60 танков, в другой – 40, брошенные при паническом отходе. А про снаряды, мины и говорить не приходится. Их так много разбросали, что по деревням ходить невозможно. Рассказывали жители об ужасных бесчинствах, которым они бойцов подвергали. Теперь в освобожденных этих деревнях идет горячая работа по установлению советской жизни. Мы три дня случайно пожили в одной мазанке (домишке) с хозяевами. По их рассказам, фрицы в этой деревне устроились зимовать, стариков и женщин заставляли рыть блиндажи, за плохую работу драли плетьми, на мясо побили весь скот и даже кур.
Там, где мы сейчас, дров совершенно нет. Их достают на машине за 40-60 км, да и то случайно. Мы в землянке варим пищу в день 1-2 раза, растапливаем порохом (это полый как макароны, длинный как шомпол, черного цвета порох для снарядов). Эти «макароны» разламываем наподобие карандашиков, и кидаем в печь по одной-две. Света и жара от него много, от двух-трех карандашиков железная печь накаливается докрасна и ведерко закипает за 20-30 минут.
Их мы достаем помногу – снимаем осторожно самую головку снаряда, а порох извлекаем из гильзы - они, если поставить, человеку будут до бедра, толщиной в ногу, и они забиты этим порохом - макаронами. Плохо то, что от него идет едкий дым и каждый вечер голова болит. Я пока нахожусь в штабе полка, но скоро заменят, как годного к строевой.
Вы не скучайте, не печальтесь, негоже плакать по живому человеку. Ирина, не расстраивай детей, увидев тебя печальную, они тоже будут грустить. Сейчас все воюют. Даже 45, 50, 52-летние, больные. Лучше крепитесь, берегите здоровье, растите младших, хлопочите по хозяйству. Живите сытно, весело, не грустите, живите здорово – не болейте. Скоро увидимся. Целую крепко.
13.5.43 года, за городом Тула
На новое место прибыли, это возле города Тулы, и выехали дальше на юг. Занятия прошли незаметно: короток срок. Пополнение пришло хорошее (морячки, курсанты, сибиряки). Из Хаптагайского улуса попал один к нам – Васильев Дмитрий (но Митя был убит спустя небольшое время по Охтыркой), и Аргунов, который в Хаптагае (село в Мегино-Кангаласском районе Якутии) в ликбезе работал.
В деревне, где мы провели неделю, живут хорошо. Картофель все посадили, землю поднимают здесь все лопатой, лошадей нет. Иногда по ночам летают вражеские самолеты. Цены на продукты страшные, мужчин практически нет, видим изредка. Все верующие, иконы есть в каждом доме. Всхожесть зерна слабая, дождей нет.
16.1.44 года, Кривой Рог
Убедите Ирину, чтобы она перестала со слезами думать обо мне. Видимо, сильно грустит. Слезы не помогают, только вредят. Об этом она прекрасно знает. Все пройдет ладно, закончится война и я благополучно вернусь домой. А если случится что, то и тогда убиваться не надо. Войны без жертвы не бывает… Ребята, просматривая мои медали (которые, обычно, высылаются по смерти родным домой) будут хранить память. Но этого, ведь, не будет. Придем домой, поругиваясь и смеясь, будем жить долгие годы.
Вы, видимо, никуда не ходите, кино не смотрите, засиделись дома. Поэтому и поддаетесь грустным мыслям. Поэтому я сегодня перевел вам маленькую сумму, чтобы вы сходили хоть разок, обязательно, в кино, или театр. Феля писала, «что бы то ни сказал ты, это закон, и мы выполним» Если это действительно так, то извольте, милые мои, выполнить мой приказ и идти в театр, на хорошую постановку. А потом мне чистосердечно отчитаетесь.
Феля и Ирина, не обижайтесь, но вы и без того тощие, поэтому не сидите голодными. Продавайте все что можно, хорошо питайтесь, не откладывая для меня. Будем живы, заработаем десять раз столько же. Можете из переводов Спиридоновским и не давать (даю на ваше усмотрение). Если Маруся не помогает, когда приходит к вам, то это не хорошо. Я ей напишу. Она мне ни разу еще не написала. Как бы ты не обижалась на них, Феля, ты должна выучить девочек.
Очень хорошо сделали, что сено все сразу вывезли. Насчет дров договаривайтесь с кем-нибудь из села Хаптагай. Я напишу, авось кто-то отзовется. На этом все. Из ваших прошлогодних посылок я ни одной не получил. На почте съели, видимо. Так что нынче ничего не отправляйте. Если Мишу в школе обижают дети, ты, Феля, сходи туда и поговори. Следите, чтобы он и дома не сильно баловался. Хорошо, что он хорошо учится. Все старайтесь создавать ему условия для этого. Нашли ли книгу для Васютки? Он тоже пусть учится читать. Кеше дайте старый портфель отца, ему до весны хватит. Мы сейчас в обороне сидим; Кривой рог от нас в 60 километрах. Скоро уходим. Людей было очень мало, сейчас побольше становится. Учения проводят прямо посреди боев…
16 января 1944 г. Около города Кривой рог.
Я неделю тому назад писал, что Спиридон убит 26.11.43 года под Витебском. Очень жаль дорогого нашего брата Спиридона. Он погиб геройски за Родину, за нас всех. Не знаю, Дуня извещение о смерти Спиридона получила или нет. Семья большая осталась. Ирина, побывай у Дуни, поговори.
Бои были горячие. Враг бьет из артиллерии и минометов и бьет, сволочь, в цель. Места, окопы и блиндажи ему известные, простреленные. Трофеев мало, но зато блиндажи здоровые. Перед нами эсэсовские части. Были там и «Мертвые головы». Они – отчаянные сволочи, в пьяном виде лезут на штурм, в контратаку. Но русский огонь косит этих двуногих зверей беспощадно. Они боятся, когда наши с криком «Ура» идут, не щадя жизни, в атаку. Только так и берем. Иначе из хорошо укрепленных позиций их не прогонишь.
По словам пленных, немцы ожидают каждый день нашего наступления. Их задача: истребляя и выматывая наши живые силы из хорошо защищенных и укрепленных позиций, подаваться назад. Они так и делают. Поэтому у нас потери велики. Сейчас от нас Кривой Рог в 50 километрах, а Кировград в 60 километрах, потому перед нами серьезно укрепленные позиции.
Оборонительная работа идет вовсю. Каждый день гражданское население (бабы и старики) идет с лопатами отрывать круговые траншеи – окопы вдоль села. Они работают далеко сзади нас (2-3 километра). Но враг и по ним редко бьет.
Третий день, как стоит тепло. На дворе везде лужи. Овраг полон воды. Бегут ручейки. Дорога грязная. В блиндаже тоже грязно и сыро. Стоят сутками густые туманы. Но обледенелый снег все еще держится. Здесь – степь, как и под Сталинградом. Нет ни деревьев, ни соломы, ни бурьяна. Деревни полуразрушены. Фруктовые деревья истреблены на топливо. Скот уведен немцами, частью уничтожен. Около нашего расположения валяются около десяти убитых лошадей. Повсюду такая картина.
Живите счастливо, не хворайте, будьте здоровы. Лечите глаза у Ирочки, пока не поздно. Следите за учебой и дисциплиной Мишеньки. Надо как-то научить Васютку грамоте. Феля, удели время и показывай буквы. Не экономьте на питании. Феля, надо жить сытно. Ирина-Феля, просмотрите все углы ящика, обменяйте на еду всё, что можно. Меня очень скоро не ждите. Только когда война закончится.